Коллизия романа отец горио напоминает о шекспировском. Отец Горио» Бальзака как психологический, полицентричный роман

Роман « Отец Горио» знаменует новый этап в творческом развитии Бальзака, как и весь 1835 год. В нём за внешним фасадом обыденности скрыты величайшие трагедии человеческой жизни.

« Отец Горио» не явояется историей жизни одного персонажа – это срез жизни общества в определённый период его развития. Роман «Отец Горио» стал ключевым в цикле «Человеческая комедия»: именно в нем около 30 персонажей предыдущих и последующих произведений должны были сойтись вместе.

Отсюда совершенно новая структура романа: многоцентровая, полифоничная. Один из центров связан с образом отца Горио, чья история напоминает судьбу короля Лира: Горио все свое состояние отдает дочерям, выдав Анастази за знатного графа де Ресто, а Дельфину - за богатейшего банкира барона Нусингена, а те стесняются своего отца, отворачиваются от него, не приезжают даже на его похороны, прислав лишь пустые кареты с гербами. Отец Горио - Центральный персонаж романа. Прообразом для него явился шекспировский Король Лир."Неизлечимый отец", у которого на голове есть «единственный бугорок - бугорок отцовства». Он воспринимает мир лишь через призму своего отношения к дочкам, он живет лишь ради того, чтобы выполнять их желания. Этакий «Христос отцовской любви».

Другой путь, возможный для Растиньяка, представлен в образе Бьяншона, выдающегося врача. Это путь честной трудовой жизни, но он слишком медленно ведет к успеху.

Третий путь указывает ему виконтесса де Боссеан: надо отбросить романтические представления о чести, достоинстве, благородстве, любви, надо вооружиться подлостью и цинизмом, действовать через светских женщин, ни одной из них не увлекаясь по-настоящему. Виконтесса говорит об этом с болью и сарказмом, сама она не может так жить, поэтому вынуждена покинуть свет. Но Растиньяк именно этот путь выбирает для себя. Замечателен финал романа. Похоронив несчастного отца Горио, Растиньяк с высот холма, на котором находится кладбище Пер Лашез, бросает вызов расстилающемуся перед ним Парижу: А теперь - кто победит: я или ты!» И, бросив обществу свой вызов, он для начала отправился обедать к Дельфине Нусинген» (Младшая дочь Горио). В этом финале все основные сюжетные линии соединены: именно смерть отца Горио приводит Растиньяка к окончательному выбору своего пути, поэтому-то роман (своего рода роман выбора) совершенно закономерно называется «Отец Горио».

Но Бальзак нашел композиционное средство соединить героев не только в финале, но на протяжении всего романа, сохраняя его «полицентричность» (термин Леона Доде). Не выделив одного главного героя, он сделал центральным образом романа, как бы в противовес образу собора из «Собора Парижской богоматери» Гюго, современный парижский дом - пансион мадам Воке. Это модель современной Бальзаку Франции, здесь на разных этажах живут персонажи романа в соответствии с занимаемым ими положением в обществе (прежде всего финансовым положением): на втором этаже (самом престижном) обитают сама хозяйка, мадам Воке, и Викторина Тайфер; на третьем этаже - Вотрен и некто Пуаре (впоследствии донесший на Вотрена полиции); на третьем - самые бедные, отец Горио, отдавший все деньги дочерям, и Растиньяк. Еще десять человек приходили в пансион мадам Воке только обедать, среди них - молодой врач Бьяншон.

В центре повествования находится пансион Воке. Он является своеобразным сосредоточием, может быть, даже символом социальных и моральных законов, присущих современной Бальзаку Франции. Не случайно Растиньяк сближает суждение о законах общества виконтессы Босеан и Вторена. Каторжник, говоря о людях, понимает мир как пауков в банке, однако виконтесса сравнивает людей с лошадьми, которых можно загонять и менять на каждой почтовой станции. По существу грязны нормы жизни всех кругов общества, но дом Воке более открыто их демонстрирует. Сделать обобщения, соединить социальные группы на уровне нравственных законов Бальзаку вновь помогают вещи. С их помощью создаются портреты, так, название пансиона Воке свидетельствует об уровне культуры хозяйки и пансионеров, или, скорее, о их безразличии к тому, что их окружает. « Семейный пансион для лиц обоего пола и прочая». Детальное описание пансиона, где обитают герои, являющиеся обобщением самой среды, демонстрируют всю убогость существования героев, которые воспитываются в зависимости от этой среды. Внешность персонажа, его манера вести себя и даже одеваться неразрывно связаны с тем, что их окружает.

Описание юбки мадам Воке занимает несколько страниц. Бальзак считает, что в вещах сохраняется отпечаток судеб людей, которые ими владели, к ним прикасались, по вещам, подобно тому как Кювье восстанавливал «по когтю - льва», можно реконструировать весь жизненный уклад их обладателей.

Роман стал литературным шедевром, дал модель организации романного текста, ставшую популярной и весьма продуктивной

Бальзак Оноре (Balzac Honoré ) (20.05.1799, Тур — 18.08.1850, Париж), подписывавшийся Оноре де Бальзак (Honoré de Balzac), — французский писатель, крупнейший представитель критического реализма первой половины XIX века. В официальной литературной критике вплоть до начала прошлого столетия Бальзак объявлялся второстепенным писателем. Но в ХХ веке известность писателя стала поистине всемирной.

Начало творческой деятельности. Бальзак родился 20 мая 1799 г. в г. Туре в семье чиновника, предками которого были крестьяне по фамилии Бальсса (переделка фамилии на аристократическое «Бальзак» принадлежит отцу писателя). Первое свое произведение — трактат «О воле» — Бальзак написал в 13-летнем возрасте, учась в иезуитском Вандомском коллеже монахов-ораторианцев, славившемся крайне жестким режимом. Наставники, найдя рукопись, сожгли ее, юный автор был примерно наказан. Только тяжелая болезнь Оноре заставила его родителей забрать его из коллежа.

Между прочим, как отмечает по французским источникам Е. А. Варламова (Варламова Е. А. Преломление шекспировской традиции в творчестве Бальзака («Отец Горио» и «Король Лир»): Автореф. дис. … канд. филол. н. — Саратов, 2003, далее излагается по с. 24-25), знакомство Бальзака с творчеством Шекспира могло произойти именно в Вандомском коллеже по переложению Пьера-Антуана де Лапласа (1745-1749) или в переводе Пьера Летурнера (1776-1781). По данным каталога библиотеки коллежа, здесь в то время был восьмитомник «Le Theatre anglois» («Английский театр»), пять томов которого содержали пьесы Шекспира в переложении Лапласа. В сборнике Лапласа Бальзак, который «буквально глотал всякую печатную страницу» (А. Моруа), мог прочесть следующие переводные произведения: «Отелло» , «Генрих VI» , «Ричард III» , «Гамлет» , «Макбет» , «Юлий Цезарь» , «Антоний и Клеопатра» , «Тимон» , «Цимбелин» , «Женщины хорошего настроения» и др. Французская версия всех этих пьес была прозаической. Более того, местами перевод шекспировского текста заменялся его изложением, порой очень сжатым. Иногда Лаплас даже опускал некоторые эпизоды. Поступая подобным образом, Лаплас стремился «избежать упреков обоих народов и воздать Шекспиру именно то, чего он вправе ожидать от французского переводчика» (Le theatre anglois. T. l. — Londres, 1745. — P. CX-CXI , пер. Б. Г. Реизова), иначе говоря, вольное обращение с шекспировским текстом не являлось прихотью Лапласа и объяснялось чуждостью Шекспира нормам французского классицизма. Тем не менее, свою задачу — донести до соотечественников творчество Шекспира — Лаплас в определенной мере выполнил. Об этом свидетельствует и сам Бальзак: Лапласа, он называет «составителем сборников XVIII века», у которого нашел «том интересных пьес» (Balzac H. La Comedie Humaine: 12 vol. / Sous la réd. de P.-G. Castex. — P. : Gallimard, 1986-1981.— T. X. — P. 216). Гораздо более позднее издание Летурнера, также имевшееся в библиотеке Вандомского коллежа, содержало почти все произведения Шекспира в сравнительно точном (хотя также прозаическом) переводе.

Семья переехала в Париж. Бальзак, получив юридическое образование, некоторое время проходил практику в конторах адвоката и нотариуса, но мечтал стать писателем.

Ранние романы: от предромантизма к реализму . Бальзак приходит к реализму от предромантизма. Пережив неудачу с юношеской трагедией «Кромвель» (1819-1820), написанной в духе позднего классицизма, Бальзак под влиянием «готических» черт творчества Байрона и Мэтьюрина пробует писать роман «Фальтюрн» (1820) о вампирической женщине, затем становится помощником бульварного писателя А. Вьелергле (псевдоним Лепуэнта де л"Эгревилля, сына известного актера, чья сценическая судьба пересекалась с шекспировским материалом) в создании низкопробных романов «Два Гектора, или Две бретонские семьи» и «Шарль Пуантель, или Незаконорожденный кузен» (оба романа опубликованы в 1821 г. без указания на сотрудничество Бальзака). Бальзаковский псевдоним «лорд Р’оон» появляется рядом с именем А. Вьелергле в романе «Бирагская наследница» (1822). Действие романа разворачивается в XVII веке, в нем выведен ряд исторических персонажей, в частности, кардинал Ришелье, который помогает героям романа и выступает как положительный персонаж. В произведении широко используются модные предромантические штампы. Так, использован прием мистификации: рукопись якобы принадлежит дону Раго, бывшему настоятелю монастыря бенедиктинцев, Вьелергле и лорд Р’оон — племянники автора, решившие обнародовать найденную рукопись. В соавторстве с Вьелергле написан и роман «Жан-Луи, или Найденная дочь» (1822), показывающий, что даже в ранних романах, создававшихся на потребу вкусам невзыскательной публики, писатель развивает взгляды предромантиков на общество, которые восходят к демократизму Руссо. Герои романа — Жан-Луи Гранвель, сын угольщика, участник борьбы американцев за независимость, генерал революционных войск во Франции, и Фаншетта, приемная дочь угольщика, противостоят злобным аристократам.

В 1822 г. Бальзак выпускает первый самостоятельный роман «Клотильда де Лузиньян, или Красавец-еврей», где снова использует мистификацию (лорд Р’оон публикует рукопись, найденную в архивах Прованса), затем до 1825 г. следуют романы, выпускаемые Орасом де Сент-Обеном (новый псевдоним Бальзака): «Арденнский викарий», «Вековик, или Два Берингельда», «Аннета и преступник», «Последняя фея, или Ночная волшебная лампа», «Ванн-Клор». Уже из названий видна приверженность молодого Бальзака к монастырским тайнам, раз-бойничьим, пиратским приключениям, сверхчувственным явлениям и другим предромантическим стереотипам, получившим широкое распространение в «низовой» литературе 1820-х годов.

Бальзак очень много работал (по подсчетам ученых, он писал до 60 страниц текста ежедневно). Однако он не заблуждался относительно невысокого качества своих произведений этого периода. Так, после выхода «Бирагской наследницы» он с гордостью сообщал в письме к сестре о том, что роман впервые принес ему литературный заработок, но просил сестру, чтобы она ни в коем случае не читала это «настоящее литературное свинство». В ранних произведениях Бальзака появляются упоминания шекспировских пьес. Так, в романе «Фальтурн» (1820) Бальзак упоминает «Цимбелина» Шекспира, в романе «Клотильда де Лузиньян» (1822) — «Короля Лира» , в романе «Последняя фея» (1823) — «Бурю» и т. д. В «Бирагской наследнице» (1822) Бальзак и его соавтор цитируют Шекспира (две строки из «Гамлета» , V, 4) дважды, по переложению Дюси и в собственном «переводе». Нередко в ранних романах Бальзак прибегал к псевдоцитатам из Шекспира, сам их сочиняя, в чем отражались характерные черты формирования культа Шекспира в Париже 1820-х годов.

Следует предположить, что Бальзак не пропустил возможности познакомиться с Шекспиром на сцене, причем не только в переделках Дюси, которые пользовались популярностью и шли на сцене главного театра страны — Комеди Франсез, но и в английской интерпретации. В 1823 г. Париж посетила английская труппа, и, несмотря на провал спектаклей, скандалы (что нашло отражение в «Расине и Шекспире» Стендаля), она еще дважды приезжала в Париж, в 1827 и 1828 г., когда ее принимали уже восторженно. В составе труппы блистали Эдмунд Кин и Уильям Чарльз Макреди. В Париже англичане исполняли «Кориолана» , «Гамлета» , «Короля Лира» , «Макбета» , «Отелло» , «Ричарда III» , «Ромео и Джульетту» , «Венецианского купца» . Спектакли давались на языке подлинника, а Бальзак не знал английского (по крайней мере, в том объеме, который был необходим для понимания текста Шекспира), но он был не одинок в этом, что учитывали антерпренеры, снабжая зрителей французскими переводами пьес.

В конце 1820-х годов Бальзак проявил необыкновенный интерес к переделкам пьес Шекспира по французским канонам, осуществленным в конце XVIII века Франсуа Дюси. Бальзак издал 8 томов сочинений «достопочтенного Дюси» («vénérable Ducis», как его называет Бальзак в предисловии к «Шагреневой коже»). Примечательно, что цитаты из Шекспира в «Человеческой комедии», а также в более ранних романах и повестях, в нее не вошедших, не обязательно даны в переводе Летурнера. Приводя строки из «Гамлета» , «Отелло» , «Короля Лира» , а также «Ромео и Джульетты» и «Макбета» , Бальзак обращается и к «шекспировским» текстам Дюси, сочинения которого он имел под рукой (см.: Варламова Е. А. Указ. соч. — С. 26). Но одновременно он хочет иметь у себя наиболее точный из существующих переводов Шекспира, а это перевод Ле Турнера. 25 декабря 1826 г. Бальзак пишет письмо книготорговцу Фремо с просьбой продать ему переизданный перевод всего Шекспира, выполненный Ле Турнером (Balzac H. de. Correspondance. — T. I. — P., 1960. — P. 293). 29 марта 1827 г. был заключен договор между Бальзаком и сыном Фремо, по которому Бальзак должен получить один экземпляр собрания сочинений Шекспира в коллекции «Зарубежные театры». Причем (как следует из письма Фремо от 4 ноября 1827 г.), торговец, бывший должником писателя, выразил желание погасить долг книгами, в списке которых фигурирует один экземпляр Шекспира в 13 томах. Считается, что эта сделка состоялась. Таким образом, Бальзак получил наиболее полное издание Шекспира в лучшем переводе, с обширным предисловием Ф. Гизо (это предисловие стало одним из важных эстетических документов романтического движения во Франции). Более того, Бальзак, как издатель серии полных собраний сочинений классиков (вышли сочинения Мольера и Лафонтена), решил издать и Шекспира, даже начал эту работу, о чем свидетельствуют типографские отпечатки титульного листа издания, к сожалению, не осуществленного.

«Шуаны» . В 1829 г. вышел первый роман, который Бальзак подписал своим именем, — «Шуаны, или Бретань в 1799 году». В нем произошел поворот писателя от предромантизма к реализму. Предметом изображения стали недавние исторические события — контрреволюционное восстание шуанов (крестьян-роялистов, ведущих партизанскую войну за восстановление монархии) в Бретани в 1799 г. Романтический сюжет (Мари де Верней подослана республиканцами к роялистам с целью соблазнить и выдать их предводителя маркиза де Монторана, но между ними вспыхивает любовь, в финале приводящая обоих к смерти) представлен на реалистическом фоне, созданном с помощью многочисленных деталей. Изменился подход писателя к созданию произведения: прежде чем писать роман, он посетил место действия, встретился с еще живыми свидетелями описываемых исторических событий, написал множество вариантов текста, тщательно отобрал эпизоды (ряд написанных в ходе работы над романом, но не включенных в него фрагментов Бальзак обработал и в 1830 г. издал в двух томах под названием «Сцены частной жизни»).

«Шагреневая кожа» . В романе «Шагреневая кожа» (1830-1831) Бальзак строит сюжет на фантастическом допущении: молодой человек Рафаэль де Валантен становится обладателем шагреневой кожи, исполняющей, подобно сказочной скатерти-самобранке, любые его желания, но при этом сокращающейся в размерах и тем самым сокращающей продолжительность мистическим образом связанной с ней жизни Рафаэля. Это допущение, подобное романтическому мифу, позволяет Бальзаку создать реалистическую картину современного общества и представить характер героя в развитии, в его обусловленности социальными обстоятельствами. Рафаэль постепенно превращается из романтического, страстного юноши в бездушного богача, эгоиста и циника, смерть которого не вызывает никакого сочувствия. Роман принес Бальзаку всеевропейскую славу. Один из читательских откликов поступил в 1832 г. из Одессы с подписью «Чужестранка». Завязавшаяся переписка привела Бальзака в следующем году к знакомству с автором писем — богатой польской помещицей, русской подданной Эвелиной Ганской. В год смерти Бальзак (до этого побывавший в России в 1843, 1847-1848 и 1849-1850 гг.) вступил в брак с Эвелиной (венчание состоялось в г. Бердичеве), но, вернувшись с женой в Париж, где он купил и обставил для молодой жены дом, Бальзак скоропостижно скончался.

«Человеческая комедия» . Уже в период завершения «Шагреневой кожи» Бальзак задумал создать грандиозный цикл, в который войдут лучшие из уже написанных и все новые произведения. Через 10 лет, в 1841 г. цикл обрел свою законченную структуру и название «Человеческая комедия» — как своего рода параллель и одновременно оппозиция «Божественной комедии» Данте с точки зрения современного (реалистического) понимания действительности. Пытаясь соединить в «Человеческой комедии» достижения современной науки с мистическими взглядами Сведенборга, исследовать все уровней жизни от быта до философии и религии, Бальзак демонстрирует удивительную масштабность художественного мышления. Бальзак задумал «Человеческую комедию» как единое произведение. На основе разработанных им принципов реалистической типизации он сознательно ставил перед собой задачу создать грандиозный аналог современной ему Франции. В «Предисловии к «Человеческой комедии» (1842) он писал: «Мой труд имеет свою географию, так же как и свою генеалогию, свои семьи, свои местности, обстановку, действующих лиц и факты; также он имеет свой гербовник, свое дворянство и буржуазию, своих ремесленников и крестьян, политиков и денди, свою армию — словом, весь мир».

Однако не случайно, разделив «Человеческую комедию» на три части, подобно «Божественной комедии» Данте, писатель, тем не менее, не сделал их равными. Это своего рода пирамида, основанием которой служит непосредственное описание общества — «Этюды о нравах», над этим уровнем располагаются немногочисленные «Философские этюды», а вершину пирамиды составляют «Аналитические этюды». В «Аналитических этюдах» он написал только 2 из 5 задуманных произведений («Физиология брака», 1829; «Мелкие невзгоды супружеской жизни», 1845-1846), раздел, требовавший какого-то сверхобобщения, остался неразработанным (очевидно, сама задача этого раздела не была близка индивидуальности Бальзака-писателя). В «Философских этюдах» написано 22 из 27 задуманных произведений (в том числе «Шагреневая кожа»; «Эликсир долголетия», 1830; «Красная гостиница», 1831; «Неведомый шедевр», 1831, новая редакция 1837; «Поиски абсолюта», 1834; «Серафита», 1835). Зато в «Этюдах нравов» написано 71 из 111 произведений. Это единственный раздел, который включает в себя подразделы («сцены», как их обозначил Бальзак, что указывает на связь его романного творчества с драматургией). Их шесть: «Сцены частной жизни» («Дом кошки, играющей в мяч», 1830; «Гобсек» (1830-1835); «Тридцатилетняя женщина», 1831-1834); «Полковник Шабер», 1832; «Отец Горио», 1834-1835; «Дело об опеке», 1836; и др.); «Сцены провинциальной жизни» («Евгения Гранде», 1833; «Музей древностей», 1837; «Утраченные иллюзии», ч. 1 и 3, 1837-1843; и др.); «Сцены парижской жизни» («История тринадцати», 1834; «Фачино Кане», 1836; «Величие и падение Цезаря Бирото», 1837; «Банкирский дом Нусингена», 1838; «Утраченные иллюзии», ч. 2; «Блеск и нищета куртизанок», 1838-1847; «Тайны княгини де Кадиньян», 1839; «Кузина Бетта», 1846; «Кузен Понс», 1846-1847; и др.); «Сцены военной жизни» («Шуаны», 1829; «Страсть в пустыне», 1830); «Сцены политической жизни» («Эпизод эпохи террора», 1831; «Темное дело», 1841; и др.); «Сцены деревенской жизни» («Сельский врач», 1833; «Сельский священник», 1841; «Крестьяне», 1844, законченный Э. Ганской вариант романа опубликован в пяти томах в 1855 г.). Таким образом, Бальзак стремится создать портрет современного общества.

Художественный мир . «Величайшим историком современной Франции, которая вся целиком живет в его грандиозном творчестве», называл Бальзака Анатоль Франс. В то же время некоторые ведущие французские критики рубежа веков искали изъяны в бальзаковской картине действительности. Так, Э. Фаге сетовал на отсутствие в «Человеческой комедии» образов детей, Ле Бретон, анализируя художественный мир Бальзака, писал: «Все, что есть поэтического в жизни, все идеальное, встречающее в реальном мире, не находит отражения в его творчестве». Ф. Брюнетьер одним из первых использовал количественный подход, из которого сделал вывод, что «изображение жизни явно неполно»: лишь три произведения посвящены сельской жизни, что не соответствует месту крестьянства и структуре французского общества; мы почти не видим рабочих крупной промышленности («число которых, по правде говоря, в эпоху Бальзака было невелико»,— делает оговорку Брюнетьер); мало показана роль адвокатов и профессоров; зато слишком много места занимают нотарaиусы, стряпчие, банкиры, ростовщики, а также девицы легкого поведения и отъявленные уголовники, которые «слишком уж многочисленны в бальзаковском мире». Позже исследователи Серфберр и Кристоф составили список, согласно которому в «Человеческой комедии» Бальзака: аристократов — около 425 человек; буржуазии — 1225 (из них 788 относятся к крупной и средней, 437 — к мелкой буржуазии); домашних слуг — 72; крестьян — 13; мелких ремесленников — 75. Однако попытки на основе этих подсчетов усомниться в верности отражения действительности в художественном мире «Человеческой комедии» беспочвенны и довольно наивны.

Литературоведы продолжают углубленное изучение бальзаковского мира как цельного аналога современного писателю общества. Все сильнее обозначается тенденция выйти за рамки чистой фактографичности, понять мир «Человеческой комедии» более обобщенно, философски. Одним из ярких выразителей такой позиции стал датский бальзаковед П. Нюкрог. «Бальзаковский мир, который считается очень конкретным и определенным, задуман как нечто весьма абстрактное», — считает ученый. Вопрос о художественном мире Бальзака стал в центр исследований бальзаковедов. В создании этого мира на базе ясно осознанных принципов реалистической типизации заключается основное новаторство писателя. В качестве подтверждения этого приведем слова о Бальзаке одного из наиболее авторитетных ученых Франции Филиппа Ван Тигема: «Собрание его романов составляет одно целое в том смысле, что они описывают различные стороны одного и того же общества (французского общества с 1810 примерно по 1835 год и, в частности, общества периода Реставрации), и что одни и те же лица зачастую действуют в разных романах. В этом как раз и заключалось оказавшееся плодотворным новаторство, которое сообщает читателю чувство, будто он, как это часто бывает в действительности, сталкивается со своей, хорошо знакомой ему, средой».

Художественное пространство . Интересны сведения, показывающие, в какой большой мере Бальзаку свойственна предполагаемая реализмом правдивость деталей, в частности при создании художественного пространства. Особенно ценны в этом отношении «Бальзаковские ежегодники», которые издаются с 1960 г. Обществом по изучению Бальзака, организованном при Сорбонне. Например, в статье Мириам Лебрен «Жизнь студента в Латинском квартале», опубликованной в выпуске за 1978 г., установлено, что гостиницы, магазины, рестораны и другие дома Латинского квартала, упоминаемые Бальзаком, действительно существовали по указанным писателем адресам, что им точно обозначаются цены за комнаты, стоимость определенных продуктов в лавках этого района Парижа и другие детали. «...Бальзак хорошо знал Париж и поместил в свои произведения массу предметов, зданий, людей и т. д., существовавших в реальной жизни XIX века»,— делает вывод исследовательница.

Бальзак часто избирает местом действия своих романов монастыри, тюрьмы и другие столь характерным для предромантической и романтической литературы топосы. У него можно найти подробные описания монастырей, хранящих тайны многих поколений (так, в «Герцогине де Ланже» изображен монастырь кармелиток, основанный еще святой Тересой — известной деятельницей христианства, жившей в XVI веке), тюрем, на камнях которых запечатлена летопись страданий и попыток бегства (см., например, «Фачино Кане»).

Однако уже в произведениях, относящихся к концу 1820-х годов, Бальзак использует предромантические приемы описания замка в полемических целях. Так, сопоставление торговой лавки в повести «Дом кошки, играющей в мяч» (1830) и «готического» замка (который не упоминается, но образ которого должен был всплывать в памяти современников из-за сходства в способах описания) имеет определенную эстетическую цель: Бальзак хочет подчеркнуть, что торговая лавка, дом ростовщика, внутренние помещения банкирского дома, гостиница, улицы и переулки, дома ремесленников, черные лестницы не менее интересны, не менее загадочны, не менее ужасают подчас своими потрясающими человеческими драмами, чем любой «готический» замок с тайными переходами, оживающими портретами, люками, замурованными скелетами и привидениями. Принципиальное различие между предромантиками и реалистами в изображении места действия заключается в том, что если для первых старинное здание воплощает рок, развернутый во времени, атмосферу истории, загадочной тем более, чем она древнее, то есть атмосферу тайны, то для вторых оно выступает как «обломок уклада», через который можно раскрыть тайну, выявить историческую закономерность. Переходящие персонажи. В «Человеческой комедии» единство художественного мира осуществляется в первую очередь за счет персонажей, переходящих из произведения в произведение. Еще в 1927 г. французская исследовательница Э. Престон проанализировала способы, использованные писателем для повторного введения своих персонажей в повествование: «Упоминания мимоходом, перенесение персонажей из Парижа в провинцию и наоборот, салоны, перечни персонажей, принадлежащих к одной и той же социальной категории, использование одного характера для того, чтобы написать с него другой, прямая ссылка на другие романы». Даже из этого далеко не полного перечня ясно, что Бальзак в «Человеческой комедии» разработал сложную систему возвращающихся персонажей. Бальзак не был изобретателем возвращающихся персонажей. Среди его непосредственных предшественников можно назвать руссоиста Ретифа де ля Бретонна, Бомарше с его трилогией о Фигаро. Бальзак, хорошо знавший Шекспира, мог найти примеры возвращения персонажей в его исторических хрониках: Генрих VI, Ричард III, Генрих IV, Генрих V, Фальстаф и т. д. В бальзаковской эпопее возвращение персонажей позволяет реалистически многосторонне раскрыть характеры и судьбы людей XIX столетия.

Растиньяк . Представление о таком подходе к характеру может дать биография Растиньяка, первый пример составления которой сделан самим Бальзаком в 1839 г.: «Растиньяк (Эжен Луи де) — старший сын барона и баронессы де Растиньяк — родился в замке Растиньяк, в департаменте Шаранта, в 1799 г.; приехав в Париж в 1819 г. изучать право, поселился в доме Воке, познакомился там с Жаком Колленом, скрывавшимся под именем Вотрена, и подружился со знаменитым медиком Орасом Бьяншоном. Растиньяк полюбил г-жу Дельфину де Нусинген как раз в ту пору, когда ее покинул де Марсе; Дельфина — дочь некоего г-на Горио, бывшего вермишельщика, которого Растиньяк похоронил за свой счет. Растиньяк — один из львов высшего света — сближается со многими молодыми людьми своего времени [следует перечень имен ряда персонажей «Человеческой комедии»]. История его обогащения рассказана в «Банкирском доме Нусинген»; он появляется почти во всех «Сценах» — в частности в «Музее древностей», в «Деле об опеке». Он выдает замуж обеих своих сестер: одну — за Марсиаля де ла Рош-Югона, денди времен Империи, одного из действующих лиц «Супружеского счастья», другую — за министра. Его младший брат Габриэль де Растиньяк, секретарь епископа Лиможского в романе «Сельский священник», действие которого относится к 1828 году, назначается епископом в 1832 году (смотри «Дочь Евы»). Отпрыск старинного дворянского рода, Растиньяк все же принимает после 1830 года пост помощника статс-секретаря в министерстве де Марсе (смотри «Сцены политической жизни») и т. д.» Ученые достраивают эту биографию: Растиньяк делает быструю карьеру, в 1832 г. он занимает видный государственный пост («Тайны княгини де Кадиньян»); в 1836 г. после банкротства банкирского дома Нусинген («Банкирский дом Нусинген»), которое обогатило Растиньяка, он имеет уже 40000 франков годового дохода; в 1838 году он женится на Августе Нусинген, дочери своей бывшей возлюбленной Дельфины, которую он бессовестно обобрал; в 1839 г. Растиньяк становится министром финансов, получает титул графа; в 1845 г. он — пэр Франции, его ежегодный доход — 300000 франков («Кузина Бетта», «Депутат от Арси»).

«Гобсек» . В 1830 г. Бальзак написал очерк «Ростовщик». В двухтомных «Сценах частной жизни» (1830) была опубликована повесть «Опасности беспутства», первую часть которой составил очерк «Ростовщик», а вторая «Поверенный») и третья («Смерть мужа») части вносили в произведение новеллистический элемент: в центре повести оказывался любовный треугольник граф де Ресто — Анастази — граф Максим де Трай. История аристократической семьи оттесняет на второй план образ ростовщика Гобсека (наделенного в повести рядом положительных черт, в финале отказывающегося от ростовщичества и становящегося депутатом). Через пять лет, в 1835 г., Бальзак переделывает повесть, дает ей название «Папаша Гобсек». На первый план выходит образ Гобсека (говорящее имя: «живоглот») — своего рода «скупого рыцаря» современности. Поэтому повести придан другой финал: Гобсек умирает среди скопленных за счет людских драм сокровищ, утрачивающих всякую ценность перед лицом смерти. Образ ростовщика Гобсека достигает такой масштабности, что становится нарицательным для обозначения скупца, превосходя в этом отношении Гарпагона из комедии Мольера «Скупой». Существенно, что образ не утрачивает реалистичности, сохраняет живую связь с бальзаковской современностью. Бальзаковский Гобсек типический характер. Позже повесть была включена писателем в «Этюды о нравах» (вошла в «Сцены частной жизни») и приобрела окончательное название «Гобсек».

«Евгения Гранде» . Первым произведением, в котором Бальзак последовательно воплотил черты критического реализма как целостной эстетической системы, стал роман «Евгения Гранде» (1833). В каждом из немногочисленных характеров романа реализован принцип становления личности под влиянием социальных обстоятельств. Папаша Гранде разбогател во время революции, он очень богат, но стал невероятно скупым, устраивает скандал жене, дочери, служанке по поводу самых мизерных трат. Встреча Евгении Гранде с несчастным двоюродным братом Шарлем Гранде, чей отец, разорившись, покончил с собой, оставив его без средств к существованию, обещает читателю романтическую историю любви и бескорыстия. Евгения, узнав, что отец отказал юноше в поддержке, отдает ему золотые монеты, которые раз в год дарил ей скупой папаша Гранде, что приводит к скандалу, преждевременной смерти матери Евгении, но только усиливает решимость девушки и ее надежду на счастье с любимым человеком. Но ожидания читателя обмануты: желание разбогатеть превращает Шарля в циничного дельца, а Евгения, ставшая после смерти папаши Гранде обладательницей миллионов, все более походит на своего скупого отца. Роман камерный, лаконичный, деталей немного, и каждая предельно насыщена. Все в романе подчинено анализу изменения характера под давлением обстоятельств жизни. Бальзак выступает в романе как выдающийся психолог, обогащая психологический анализ принципами и приемами реалистического искусства.

Другой путь, возможный для Растиньяка, представлен в образе Бьяншона, выдающегося врача. Это путь честной трудовой жизни, но он слишком медленно ведет к успеху.

Третий путь указывает ему виконтесса де Боссеан: надо отбросить романтические представления о чести, достоинстве, благородстве, любви, надо вооружиться подлостью и цинизмом, действовать через светских женщин, ни одной из них не увлекаясь по-настоящему. Виконтесса говорит об этом с болью и сарказмом, сама она не может так жить, поэтому вынуждена покинуть свет. Но Растиньяк именно этот путь выбирает для себя. Замечателен финал романа. Похоронив несчастного отца Горио, Растиньяк с высот холма, на котором находится кладбище Пер Лашез, бросает вызов расстилающемуся перед ним Парижу: «А теперь — кто победит: я или ты!» И, бросив обществу свой вызов, он для начала отправился обедать к Дельфине Нусинген. В этом финале все основные сюжетные линии соединены: именно смерть отца Горио приводит Растиньяка к окончательному выбору своего пути, поэтому-то роман (своего рода роман выбора) совершенно закономерно называется «Отец Горио».

Но Бальзак нашел композиционное средство соединить героев не только в финале, но на протяжении всего романа, сохраняя его «полицентричность» (термин Леона Доде). Не выделив одного главного героя, он сделал центральным образом романа, как бы в противовес образу собора из «Собора Парижской богоматери» Гюго, современный па-рижский дом — пансион мадам Воке. Это модель современной Бальзаку Франции, здесь на разных этажах живут персонажи романа в соответствии с занимаемым ими положением в обществе (прежде всего финансовым положением): на втором этаже (самом престижном) обитают сама хозяйка, мадам Воке, и Викторина Тайфер; на третьем этаже — Вотрен и некто Пуаре (впоследствии донесший на Вотрена полиции); на третьем — самые бедные, отец Горио, отдавший все деньги дочерям, и Растиньяк. Еще десять человек приходили в пансион мадам Воке только обедать, среди них — молодой врач Бьяншон.

Огромное внимание уделяет Бальзак миру вещей. Так, описание юбки мадам Воке занимает несколько страниц. Бальзак считает, что в вещах сохраняется отпечаток судеб людей, которые ими владели, к ним прикасались, по вещам, подобно тому как Кювье восстанавливал «по когтю — льва», можно реконструировать весь жизненный уклад их обладателей.

Ниже будет рассмотрена параллель, отмеченная еще современниками писателя, между «Отцом Горио» и трагедией У. Шекспира «Король Лир» .

Драматургия . Нет сомнений в том, что Бальзак обладал способностями, знанием жизненного материала для того, чтобы создать зрелую, значительную реалистическую драматургию.

Темы, идеи, проблематика, конфликт в пьесах Бальзака зачастую очень близко подходят к программе его «Человеческой комедии». «Центральная картина» бальзаковской «Человеческой комедии» присутствует в его пьесах «Школа супружества», «Вотрен», «Памела Жиро», «Делец», «Мачеха». Вообще следует отметить, что, не считая ранних драматических произведений, Бальзак из множества замыслов завершил почти исключительно те, в которых воссоздается эта «центральная картина» — оттеснение дворянства буржуазией и распад семьи как следствие власти денежных отношений. Особенности французского театра первой половины XIX в. ограничивали возможности Бальзака в создании реалистической драматургии. Но они были дополнительным стимулом обращения писателя к роману, давая ему новые средства реалистического анализа действительности. Именно в прозе он достиг такой степени правдивого изображения человека, что его многие персонажи кажутся читателю живыми людьми, живущими в реальном мире. Так к ним относился и сам автор. Умирая в своем парижском доме 18 августа 1850 г., Бальзак произнес: «Будь здесь Бьяншон, он бы меня спас».

Полтора века эта тема продолжает интересовать литературоведов. Среди работ, появившихся уже в XXI в., следует назвать кандидатскую диссертацию Е. А. Варламовой, которая провела сопоставление «Отца Горио» О. Бальзака и «Короля Лира» У. Шекспира (Варламова Е. А. Преломление шекспировской традиции в творчестве Бальзака («Отец Горио» и «Король Лир»): Дис. … канд. филол. н. — Саратов, 2003. — 171 с.). В автореферате этой диссертации отмечается, что пик культа Шекспира во Франции приходится на 1820-е гг. Именно в начале 1820-х свою писательскую карьеру и начинает Бальзак. Иначе говоря, казавшаяся непреодолимой более чем двухвековая дистанция времени, отделявшая Бальзака от Шекспира, чудодейственным образом сокращается. Более того, «годы ученья» Бальзака хронологически точно совпадают с моментом, когда внимание мира искусства максимально приковано к Шекспиру и его театру. Атмосфера романтического культа английского драматурга, в которой оказывается молодой Бальзак, естественным образом становится для будущего творца «Человеческой комедии» существенным фактором его литературного воспитания и формирования (с. 5-6 автореф.).

В период повсеместного культа Шекспира Бальзак вникает в произведения английского драматурга. Начинающий писатель в курсе передовой научной и эстетической мысли своего времени, в курсе новаторской теоретической литературы, где «широкая шекспировская драма» выступает в качестве основополагающего элемента новой эстетики. Проблема создания универсального жанра Нового времени, способного полномасштабно и полнокровно отразить картину изменившейся действительности, особенно остро ощущается романтиками. Та же проблема заботит и Бальзака, собирающегося стать «секретарем французского Общества». Органично вобрав в себя столь актуальную для своего времени традицию шекспировской драмы, Бальзак существенно преобразовывает жанровую структуру романа.

Далее Е. А. Варламова отмечает, что сразу по выходе в свет романа «Отец Горио» (1835) в газетных и журнальных статьях, посвященных новому роману Бальзака, рядом с именем его автора появляется имя английского драматурга (L’Impartial, 8 mars 1835; Le Courrier français, 15 avril 1835; La Chronique de Paris, 19 avril 1835; La Revue de théâtre, avril 1835). Однако эти первые сопоставления Бальзака и Шекспира были довольно поверхностными и в большинстве своем некорректными по отношению к Бальзаку, упрекая его в откровенном плагиате. Так, анонимный автор статьи в «L’Impartial» в весьма ироничной манере сообщал читателям, что Бальзак «теперь получает удовольствие от того, что вступает в дерзкую борьбу с высокими и могущественными гениями», Филарет Шаль (Chales F.) на страницах «La Chronique de Paris» в своей статье, посвященной «Отцу Горио», также выступает с критикой Бальзака, упрекая его в отсутствии воображения и сводя образ главного героя романа к «буржуазной контрафакции Лира». Наконец, в апреле того же 1835 г. появляются еще две статьи об «Отце Горио» и его авторе, где при сопоставлении бальзаковского романа с шекспировской трагедией о короле Лире была дана весьма низкая оценка «Отцу Горио» в смысле художественных, а также и нравственных качеств.

Но уже два года спустя едва обозначившаяся тема «Бальзак и Шекспир» зазвучала по-новому. Одним из первых, в феврале 1837 г., критик Андре Маффе отметил, что Оноре де Бальзак является писателем, «который, после английского трагика глубже всех проник в секреты человеческого сердца» (цит. по: Prior H. Balzac à Milan // Revue de Paris, 15 juillet 1925). Слова А. Маффе, включенные в контекст литературной ситуации той поры (т. е. всеобщего культа английского драматурга), означали, во-первых, что Бальзак — гений, чей талант не уступает таланту Шекспира, ибо это логично вытекало из такого сравнения, а во-вторых, предполагали определенную общность в эстетике обоих писателей, стремившихся в своем творчестве к раскрытию «глубин человеческого сердца» (с. 6-7 автореф.).

Е. А. Варламова называет труды, появившиеся во второй половине XIX в. во Франции, как обобщающие, так и специально посвященные Бальзаку, в которых проводится сопоставление французского романиста с Шекспиром (таких авторов как Ш.-О. Сент-Бев, И. Тэн, Г. Лансон, Ф. Брюнетьер, Ш. Ловенжуль, П. Фля, Р. Бернье). Так, И. Тэн в своем известном этюде 1858 г. причисляет гений Бальзака к высотам мировой изящной словесности и, сравнивая его с Шекспиром, указывает на правду, глубину и сложность созданных ими образов, на масштабность художественного мира обоих. В 90-х годах XIX в. подобного рода сближения были осуществлены Полем Фля (P. Flat) в его «Эссе о Бальзаке» (с. 8 автореф.).

Из работ первых десятилетий ХХ в. Е. А. Варламова выделяет монографию «Зарубежные ориентации у Оноре де Бальзака» профессора Сорбонского университета Фернана Бальдансперже (Baldesperger F. Orientations étrangères chez Honoré de Balzac. P., 1927). В конце 1920-х гг. для Ф. Бальдансперже само сопоставление имен Бальзака и Шекспира уже выглядит «банальным» (прежде всего, из-за «Отца Горио» и «Короля Лира»). Однако, по мнению исследователя, между Бальзаком и Шекспиром и их творениями нет ничего общего, даже если сам Бальзак сравнивает своих героев с шекспировскими. Так, упоминая в «Кузине Бетте» Яго и Ричарда III, говоря о Джине как о «перевоплощенном Отелло» и называя тетку Сибо «ужасной леди Макбет», «Бальзак, — по мнению критика, — совершает ту же ошибку, что и наши драматурги XVIII-гo века, все эти Дидро и Мерсье, которые пренебрегали аристократической или королевской сутью шекспировских героев ради сохранения в них только сути “человеческой”». По мысли ученого, величие и масштаб шекспировских образов обусловлены принадлежностью героев к роду сеньоров. Их внутренний мир значительно сложнее, чем «“неумолимая физиология”, которой Бальзак наделил создания, вышедшие из его головы». Ф. Бальдансперже однозначно возражает против каких-либо точек соприкосновения Бальзака и Шекспира.

В своеобразную полемику с Бальдансперже вступает его современница и коллега Элена Альтзилер, чья монография «Генезис и план характеров в творчестве Бальзака» (Altszyler H. La genèse et le plan des caractères dans l’oeuvre de Balzac. — P., 1928) представляет противоположную точку зрения на данную проблему.

Шекспир, по утверждению исследовательницы, — «душа», эмоция; Бальзак — «разум», факт. Шекспир переживает конфликты своей эпохи, Бальзак констатирует их. Отсюда основное различие в художественных средствах: английский драматург вскрывает изъяны человеческой души, утрируя их при создании образов, французский романист делает то же самое, изображая их во множестве. Однако, обозначив четкие различия между двумя мастерами слова, Э. Альтзилер пишет и о том, что их роднит: «Драма Шекспира и драма Бальзака одинаково будят в нас стремление к истине; они различаются только внешними средствами, но достигают одних и тех же моральных и интеллектуальных результатов».

Е. А. Варламова особенно выделяет из этих работ исследование Тримуэна. Собственно влияние Шекспира Тримуэн видит, во-первых, в «имитации» («imitation») Бальзаком шекспировских персонажей, которые Бальзак, по его мнению, воспринимает как символы, типы (например, Яго — злодей, Лир — отец, Отелло — ревнивец, Ариель — ангел-хранитель, и т. д.), и, во-вторых, в «имитации» Бальзаком шекспировской «романтической» эстетики, что проявляется, по мнению Тримуэна, в стремлении французского писателя к красноречию, всеохватности, к изображению буйства страстей и в слабости к большим эффектам. Тримуэн, в отличие от Делятр и Амбляр, признает между Бальзаком и Шекспиром литературно-преемственную связь, полагая, что сознательные ссылки на Шекспира дали возможность Бальзаку указать на природу и эволюцию многих явлений, описанных в «Человеческой комедии» (с. 15 автореф.).

Мы воспользовались некоторыми материалами диссертации Е. А. Варламовой, отмечая продуманность и известную полноту выполненного ею обзора французских источников, посвященных теме «Бальзак и Шекспир». Следует хотя бы кратко представить и саму эту диссертацию, в которой рассматриваемая тема представлена монографически. Особую актуальность работе придает обращение к творчеству Бальзака, детально изученному в отечественном литературоведении в 1950-1960-х годах (см., напр., замечательное исследование Б. Г. Реизова «Бальзак», 1960) и затем оставленному вниманием филологов. Тем не менее, Бальзак по-прежнему признается одним из самых великих французских писателей.

В первой главе диссертации Е. А. Варламовой — «Становление творческой индивидуальности Бальзака в контексте историко-литературного процесса Франции первой трети XIX века» (с. 22-69 дис.) подробно охарактеризована степень и глубина знакомства Бальзака с творчеством Шекспира. Собрать соответствующий материал было непросто. И здесь подспорьем стали многочисленные исследования, с которыми хорошо знакома диссертантка и которые, ссылаясь на данную работу, мы охарактеризовали выше.

Обращение Бальзака к модели Шекспира оказалось принципиальным для Бальзака в период разработки романа нового типа, что хорошо раскрыто во второй главе диссертации — «Новый тип романа Бальзака. Шекспировские реминисценции в «Человеческой комедии» (с. 70-103 дис.). Весьма ценны рассуждения Е. В. Варламовой о бальзаковской поэтике «романа-драмы», жанра, который она удачно определяет как своеобразную «драму для чтения» (с. 81 дис.). На большом материале показано, что «с расширением эпического плана “роман-драма” все более уступает место “драме в романе”» (с. 86 дис.). Отмечены важные следствия такого жанрового развития: «Структура романа-трагедии была основана на драматизме характеров. Однако, по мере того как личная драма героя теряет статус трагедии, становясь заурядным явлением, все большее пространство романа занимает изображение комедии» (с. 90-91 дис.); «Драмы бесконечны, трагедии обыденны. Эмоция уступает место факту — драма превращается в роман» (с. 91 дис.); «Драматизм характеров утрачивает свое первостепенное значение, уступая место драматизму обстоятельств»; «Если в “драме-романе” действенной драматической энергией обладали герои-маньяки, то “драма в романе” обусловлена драматической энергией “режиссеров действия”» (с. 13 автореф.). Самым ярким бальзаковским «режиссером» исследовательница справедливо считает Вотрена.

В третьей главе — «Отец Горио» и «Король Лир» (с. 104-144 дис.) содержится материал, разработанный наиболее тонко и детально. Анализ использования шекспировских аллюзий в романе Бальзака выполнен очень квалифицированно. Особенно замечательно, что Е. А. Варламова не начинает его с совершенно очевидной параллели в сюжетах обоих произведений — истории отца и неблагодарных дочерей. Вообще этой теме, ставшей общим местом, уделено весьма скромное место, а основное внимание обращено на менее изученные аспекты. В частности, интересно рассмотрена проблема романного времени. События в «Отце Горио» охватывают год и три месяца — с конца ноября 1819 по 21 февраля 1821 г., но на неделю с 14 по 21 февраля 1821 г. «приходится наивысший ритм и концентрация действия», что подтверждает положение исследовательницы: «Единства времени и места в романе Бальзака тяготеют к их шекспировскому варианту» (с. 15 автореф., где мысли изложены точнее, чем в соответствующем месте диссертации, с. 111-115). При изучении таких форм драматизации (наш термин — В. Л. ), как монологи — диалоги — полилоги, удачно выделены три главных монолога в романе — виконтессы де Босеан, Вотрена и Горио. Вообще в этой главе много удачных примеров анализа столь сложного и вместе с тем изученного произведения, как «Отец Горио».

Но исследовательницей не понято, что у Шекспира не одна, а три драматургические модели (что проанализировано Л. Е. Пинским: Пинский Л. Е. Шекспир: Основные начала драматургии. — М., 1971, четвертую, относящуюся к поздним пьесам Шекспира, Пинский не анализировал). В частности, Пинский подчеркнул, что возвращающиеся персонажи, скрепляющие исторические хроники Шекспира в единый цикл, невозможны в его трагедиях (Пинский при этом сравнивал Ричарда III в хрониках «Генрих VI» и «Ричард III» , Генриха V в хрониках «Генрих IV» и «Генрих V» — с одной стороны, и Антония как героя трагедий «Юлий Цезарь» и «Антоний и Клеопатра» , показывая, что в последнем случае Шекспир создал двух совершенно разных героев, а не одного «возвращающегося героя»). Это было бы важно для исследовательницы в том разделе, где она говорит о шекспировской традиции у Бальзака в использовании возвращающихся персонажей.

Можно сделать и другие замечания. Но при этом нельзя не отметить, что, в сущности, Е. А. Варламова — одна из немногих, кто не остановился на внешнем сближении Шекспира и Бальзака (сюжеты, характеры, прямые цитаты и т. д.), а сделал попытку выявить более глубокую структурную, концептуальную связь их творчества. И эта попытка оказалась успешной.

Сопоставление творчества таких великих писателей, как Шекспир и Бальзак, начатое еще Ф. Барбе д’Оревильи почти полтора столетия назад, а еще за три десятилетия до этого обозначенная в рецензиях на роман «Отец Горио» во французской прессе, дает новый материал для фундаментальных выводов компаративистики о глубоких взаимосвязях, существующих в мировой литературе и, в конечном счете, приводящих к возникновению всемирной литературы как единого целого.

Соч .: Oeuvres complètes de H. de Balzac / Éd. par M. Bardeche: 28 vol. P., 1956-1963 (Club de I"Honnete Homme); Romans de jeunesse de Balzac: 15 vol. P., 1961-1963 (Bibliophiles de 1"Originale); Romans de jeunesse (suite aux Oeuvres de Balzac) / Éd. par R. Chollet: 9 vol. (tomes XXIX-XXXVII). Genève, 1962-1968 (Cercle du bibliophile); Correspondanse / Éd. par R. Pierrot: 5 vol. P.: Gamier, 1960-1969; Lettres à M-me Hanska: 2 vol. P., 1990; в рус. пер. — Собр. соч.: В 15 т. М., 1951-1955; Собр. соч.: В 24 т. М., 1996-1999.

Бахмутский В. Я. «Отец Горио» Бальзака. М., 1970.

Варламова Е. А. Преломление шекспировской традиции в творчестве Бальзака («Отец Горио» и «Король Лир»): Автореф. дис. … канд. филол. н. — Саратов, 2003.

Гербстман А. Театр Бальзака. М. ; Л., 1938.

Гриб В. Р. Художественный метод Бальзака // Гриб В. Р. Избр. работы. М., 1956.

Грифцов Б. А. Как работал Бальзак. М., 1958.

Елизарова М. Е. Бальзак. Очерк творчества. М., 1959.

Кучборская Е. П. Творчество Бальзака. М., 1970.

Луков В. А. Реалистическая драматургия Бальзака и его «Человеческая комедия» // Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе: Межвуз. сб. научных трудов. — М.: МГПИ, 1986. — С. 93-110.

Обломиевский Д. Д. Основные этапы творческого пути Бальзака. М., 1957.

Обломиевский Д. Д., Самарин P. M. Бальзак // История французской литературы: В 4 т. М., 1956. Т. 2.

Пузиков А. И. Оноре Бальзак. М., 1955.

Резник Р. А. Об одной шекспировской ситуации у Бальзака. К проблеме «Бальзак и Шекспир» // Реализм в зарубежных литературах XIX-XX вв. СГУ, 1989.

Резник Р. А. Роман Бальзака «Шагреневая кожа». Саратов, 1971.

Реизов Б. Г. Бальзак. Л., 1960.

Реизов Б. Г. Между классицизмом и романтизмом. Спор о драме в период Первой империи. Л., 1962.

Реизов Б. Г. Творчество Бальзака. Л., 1939.

Реизов Б. Г. Французский роман XIX-ого века. М., 1969.

Сент- Бев Ш. Литературные портреты. М, 1970.

Тэн И. Бальзак. СПб., 1894.

Храповицкая Г. Н. Бальзак // Зарубежные писатели: Биобиблиографический словарь: В 2 т. / Под ред. Н. П. Михальской. М., 2003. Т. 1. С. 65-76.

Altszyler H. La genèse et le plan des caractères dans l’oeuvre de Balzac. Genève; P.: Slatkine Reprints, 1984.

Amblard M.-C. L"oeuvre fantastique de Balzac. Sources et philosophic. P., 1972.

Année Balzacienne, depuis 1960. Revue Annuelle du groupe d"Études balzaciennes. Nouvelle serie ouverte en 1980.

Arnette R., Tournier Y. Balzac. P., 1992.

Auregan P. Balzac. P., 1992.

Baldesperger F. Orientations étrangères chez Honoré de Balzac. P., 1927.

Barbéris P. Balzac et le mal du siècle: 2 vol. P., 1970.

Barbéris P. Le monde de Balzac. P., 1973.

Barbey D"Aurevilly F. Le XlX-eme siecle. Des oeuvres et des hommes / Chois de textes établi par J. Petit: 2 vol. P., 1964.

Bardèche M. Balzac. P., 1980.

Bardèche M. Balzac-romancier. P., 1940.

Bardèche M. Une lecture de Balzac. P., 1964.

Barrière M. L"oeuvre de Balzac (Études littéraire et philosophique sur «La Comédie humaine»). Genève, 1972.

Bernier R. Balzac-socialiste. P., 1892.

Bertaut J. «Le Père Goriot» de Balzac. P., 1947.

Btunetières F. Essais critique sur l’histoire de la littérature française. P., 1880-1925.

Chollet R. Balzac journaliste. Le tournant de 1830. Klincksieck, 1983.

Citron P. Dans Balzac. P., 1986.

Dellatre G. Les opinions littéraires de Balzac. P., 1961.

Donnard J. H. Les réalités economiques et sociales dans «La Comédie humaine». P., 1961.

Flat P. Essais sur Balzac. P., 1893.

Fortassier R. Les Mondains de «La Comédie humaine». Klincksiek, 1974.

Gengembre G. Balzac. Le Napoléon des lettres. P., 1992.

Guichardet G. «Le Père Goriot» de Honoré de Balzac. P., 1993.

Guichardet G. Balzac «archéologue» de Paris. P., 1986.

Lanson G. Histoire de la litterature française. P., 1903.

Laubriet P. L"intelligence de 1’art chez Balzac. P., 1961.

Marceau F. Balzac et son monde. P., 1986.

Mozet N. Balzac au pluriel. P., 1990.

Mozet N. La ville de province dans l’oeuvre de Balzac. P., 1982.

Nykrog P. La Pensée de Balzac. Copenhague: Munksgaard, 1965.

Pierrot R. Honoré de Balzac. P., 1994.

Pradalie G. Balzac historien. La Société de la Restauration. P.,1955.

Rince D. «Le Père Goriot». Balzac. P., 1990.

Taine H. Balzac. Essais de critique et d’histoire. P., 1858.

Vachon S. Les travaux et les jours d’Honoré de Balzac / Préface de R. Pierrot. P., Coed: Presses du C.N.R.S., P.U. de Vincennes, Presses, de 1"Universitede Montreal, 1992.

Тема денег в романе, или, вер-нее, «к злату проклятая страсть», исследуется писателем в двух ос-новных аспектах: философском, как причина рас-пада естественных «природных» связей, когда ду-ховными ценностями сознательно жертвуют ради достижения материальных ценностей, и социальном, когда положение человека в обществе определяется толщиной кошелька, а утрата капитала неизбежно обрекает его на потерю лица, и тогда он автома-тически становится «ничем» — пустым местом.

Центральной фигурой этого художественного ис-следования является главный герой романа — отец Горио — типичный представитель эпохи Реставрации и торжества «золотого тельца». Еще в молодости Горио свято уверовал в силу золота: все покупается и продается. Усвоив эту банальную истину, он стал «ловким, бережливым и настолько предприимчи-вым, что в 1789 г. купил все дело своего хозяина» и мгновенно превратился из рабочего-вермишельщика в успешного предпринимателя. С этого момен-та «все умственные способности он посвятил тор-говле хлебом» и, успешно спекулируя мукой, бы-стро разбогател. Изобретательность, пронырливость, умение предугадать и выждать, безжалостность в конкурентной борьбе и фанатическая преданность своему делу — вот те качества, которые помогли ему достичь успеха.

Однако вскоре он овдовел и, навсегда отвергнув мысль о новой женитьбе, с присущей ему страстью посвятил себя дочерям. Дела его шли успешно, и обожаемые им «ангелочки» не имели отказа ни в чем. Он нанял им дорогих наставников, которые обучали их светским манерам, правилам хорошего тона, внешней утонченности, но отнюдь не внут-реннему благородству, доброте и чуткости. Папаша Горио подобострастно выполнял самые абсурдные желания своих дочерей. Слепая любовь Горио к дочерям напрочь лишила его природной осмотри-тельности, осторожности и расчетливости.

Между тем полученное воспитание и плебейская сущность избалованных девиц, помноженные на рас-тленные нравы «века золота», возомнившего себя «золотым веком», предопределили их дальнейшую судьбу. Деньги отца открыли им двери светских салонов, и вскоре старшая дочь Горио — Анастази — стала графиней де Ресто, а младшая — Дель-фина — баронессой Нусинген. Как только дочери Го-рио «приобщились» к аристократическому обществу, буржуазное происхождение отца стало их шокиро-вать. Правда, ради денег его еще некоторое время терпели, но мучную торговлю Горио пришлось ос-тавить, как занятие постыдное и презираемое в светском обществе, куда, впрочем, он сам допущен не был. Несмотря на то, что отец Горио пошел на столь большую жертву (мучное дело было для него смыслом жизни), дочери вскоре дали ему почув-ствовать, что он лишний за их столом. И хотя его деньги по-прежнему нужны и графу, и барону, и их женам, родство с ним скрывают как позорное. Перед Растиньяком, проникшим в тайну родства графа де Ресто с отцом Горио, закрывают двери дома, как перед нежелательным свидетелем позора.

Так папаша Горио попадает в пансион мадам Воке. Разоряясь и постепенно переселяясь под са-мый чердак пансиона, он продолжает боготворить своих кумиров, иногда издали любуясь ими. «Брил-лианты, золотая табакерка, цепочка, драгоценнос-ти — все ушло одно вслед за другим. Он расстался с васильковым фраком, со всем своим парадом и стал носить зимой и летом сюртук из грубого сукна каштанового цвета, жилет из козьей шерсти и се-рые штаны из толстого буксина. Горио худел все больше, икры его опали, лицо... необычайно смор-щилось, на лбу залегли складки...» Глаза его «по-тухли, выцвели, стали серо-желтого оттенка, ...а красная закраина их век будто сочилась кровью. Одним внушал он омерзение, другим жалость». Но с той же страстью, с которой Горио добывал свой миллион, он продолжает безрассудно и беспредельно эгоистично любить своих дочерей, которые иногда еще пускают своего отца к себе в дом с черного хода.

Необходимо отметить, что «страсть» — фамильная черта семейства Горио. Страстно и безжалостно добы-вал свой миллион отец Горио. Со всей присущей им эгоистичностью и страстью удовлетворяют свои при-хоти его дочери. И для отца Горио, и для его дочерей страсть — естественное чувство. Разница между ними лишь в том, что отец Горио, хотя и в извращенном виде, но обладает способностью любить своих дочерей. В нем еще жив закон естественных «природных» связей — отцовская любовь к своим детям.

Его дочери — Анастази и Дельфина — уже про-дукт распада этих естественных «природных» свя-зей. Они до наивности естественны в другом — в страстной жажде удовлетворения своих прихотей. Для них естественно требовать у отца деньга, как естественно завести себе любовника. Когда отец Го-рио продает свою ренту, обрекая себя на нищенское существование ради того, чтобы по прихоти Дель-фины обставить квартиру Растиньяка — ее любовника, дочь приходит от этого безумного поступка своего отца в неописуемый восторг. Ни тени угры-зения совести... Все так естественно и... страшно. И когда старшая дочь Горио, Анастази, заставляет своего больного отца отнести ростовщику его по-следнее серебро, чтобы заплатить портнихе за баль-ное платье, она добивается этого так же «естест-венно», как и ее сестра. Ибо дочери Горио свято верят, что любая их прихоть является единственно важной. А коль скоро выясняется, что отец уже неплатежеспособен, то и интерес к нему так же «естественно» исчезает.

Но и на краю страшной бездны отец Горио про-должает наивно верить в то, что купить можно все — даже любовь своих дочерей. Эта вера напрочь затмевает любые понятия о человеческом достоин-стве, о котором, впрочем, Горио не имеет ни малей-шего представления. Поэтому трагический конец об-манутого в своих лучших чувствах отца только условно можно назвать трагедией. Ибо даже на смертном одре представление отца Горио о чело-веческом достоинстве сводится к одному: все дело в деньгах! В предсмертном бреду, брошенный своими дочерьми, Горио шепчет: «Напишите им, что я оставляю в наследство миллионы! Честное слово! Я поеду в Одессу делать вермишель!» Материал с сайта

Судьбу отца Горио порой сравнивают с трагедией шекспировского короля Лира. Действительно, в сю-жетах этих произведений много общего. Но характе-ры главных героев не имеют между собой никакого сходства. Король Лир, пройдя через предательство своих дочерей, остается трагически величественным. Осознав свои ошибки, он не только не теряет своего достоинства, но обретает истинную мудрость. Про-зрение выстрадано королем Лиром ценой жестоких душевных мук, поэтому его образ трагичен в высо-ком значении этого слова.

Бальзаковский же герой скорее жалок. И даже горестные сетования отца Горио в минуты про-светления о гражданских законах и правосудии, о погибающем отечестве страшны своей наивностью: ко всему прочему, теперь он верит еще и в то, что дочерей можно заставить силой любить отца, с помощью жандармов! «Дочки, дочки!.. Я хочу их видеть! Пошлите за ними жандармов, приведите силой! За меня правосудие, за меня все — природа, гражданские законы! Я протестую! Если отцов будут топтать ногами, отечество погибнет!»

Печальны заблуждения отца Горио, печален и страшен его конец. Герцогиня де Ланже, в присут-ствии Растиньяка рассказывая историю отца Горио и его дочерей, хладнокровно завершает ее словами: «Конечно, все это кажется ужасным, а между тем такие случаи мы наблюдаем каждый день».

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• герцогиня из романа отец горио
• трагедия горио
• бальзак отец горио анализ
• тести батько горіо о де бальзак
• бальзак отец горио критика

В 1834 г., когда замысел «Человеческой комедии» достаточно созрел, Бальзак пишет роман «Отец Горио», который стал ключевым в цикле: именно в нем около 30 персонажей предыдущих и последующих произведений должны были сойтись вместе. Отсюда совершенно новая структура романа: многоцентровая, полифоничная.

Один из центров выстраивается вокруг образа отца Горио, чья история напоминает судьбу короля Лира: Горио все свое состояние отдает дочерям, выдав Анастази за знатного графа де Ресто, а Дельфину - за богатейшего банкира барона Нусингена, а те стесняются своего отца, отворачиваются от него, не приезжают даже на его похороны, прислав лишь пустые кареты с гербами. Но это лишь одна, нисходящая линия сюжета.

Вотрен - своего рода философ. Он убеждает Растиньяка: «Если нельзя ворваться в высшее общество как бомба, надо проникнуть в него как зараза». Растиньяк колеблется, но не решается принять предложение: этот путь слишком опасен. Вотрена выслеживает и арестовывает полиция, он оказался беглым каторжником Жаком Колленом.

Другой путь, возможный для Растиньяка, представлен в образе Бьяншона, выдающегося врача. Это путь честной трудовой жизни, но он слишком медленно ведет к успеху.

Третий путь указывает ему виконтесса де Боссеан: надо отбросить романтические представления о чести, достоинстве, благородстве, любви, надо вооружиться подлостью и цинизмом, действовать через светских женщин, ни одной из них не увлекаясь по-настоящему. Виконтесса говорит об этом с болью и сарказмом, сама она не может так жить, поэтому вынуждена покинуть свет. Но Растиньяк именно этот путь выбирает для себя.

Замечателен финал романа. Похоронив несчастного отца Горио, Растиньяк с высот холма, на котором находится кладбище Пер Лашез, бросает вызов расстилающемуся перед ним Парижу: «А теперь - кто победит: я или ты!» И, бросив обществу свой вызов, он для начала отправился обедать к Дельфине Нусинген». В этом финале все основные сюжетные линии соединены: именно смерть отца Горио приводит Растиньяка к окончательному выбору своего пути, поэтому-то роман (своего рода роман выбора) совершенно закономерно называется «Отец Горио».

Но Бальзак нашел композиционное средство соединить героев не только в финале, но на протяжении всего романа, сохраняя его «полицентричность» (термин Леона Доде). Не выделив одного главного героя, он сделал центральным образом романа, как бы в противовес образу собора из «Собора Парижской Богоматери» Гюго, современный парижский дом - пансион мадам Воке. Это модель современной Бальзаку Франции. Здесь на разных этажах живут персонажи романа в соответствии с занимаемым ими положением в обществе (прежде всего финансовым положением): на втором этаже (самом престижном) обитают сама хозяйка, мадам Воке, и Викторина Тайфер; на третьем этаже - Вотрен и некто Пуаре (впоследствии донесший на Вотрена полиции); на четвертом - самые бедные, отец Горио, отдавший все деньги дочерям, и Растиньяк. Еще десять человек приходили в пансион мадам Воке только обедать, среди них - молодой врач Бьяншон.

Огромное внимание уделяет Бальзак миру вещей. Так, описание юбки мадам Воке занимает несколько страниц. Бальзак считает, что в вещах сохраняется отпечаток судеб людей, которые ими владели, по вещам, подобно тому как Кювье восстанавливал «по когтю - льва», можно реконструировать весь жизненный уклад их обладателей.

Драматургия. Нет сомнений, что Бальзак обладал способностями, знанием жизненного материала для того, чтобы создать зрелую, значительную реалистическую драматургию.

Темы, идеи, проблематика, конфликт в пьесах Бальзака зачастую очень близко подходят к программе его «Человеческой комедии». «Центральная картина» «Человеческой комедии» присутствует в его пьесах «Вотрен» (1846), «Делец» (1845), «Мачеха» (1848) и др. Вообще следует отметить, что, не считая ранних драматических произведений, Бальзак из множества замыслов завершил почти исключительно те, в которых воссоздается эта «центральная картина» - оттеснение дворянства буржуазией и распад семьи как следствие власти денежных отношений.

Особенности французского театра первой половины XIX в. ограничивали возможности Бальзака в создании реалистической драматургии. Но они были дополнительным стимулом обращения писателя к роману, давая ему новые средства реалистического анализа действительности. Именно в прозе он достиг такой степени правдивого изображения человека, что его многие персонажи кажутся читателю людьми, живущими в реальном мире. Так к ним относился и сам автор. Умирая в своем парижском доме 18 августа 1850 г., Бальзак произнес: «Будь здесь Бьяншон, он бы меня спас».

Отец Горио». Шекспировские мотивы и образы.

Во время работы над романом Бальзак думает только о Шекспире. Намек на Шексп.в тексте - All is true. (“Эта драма - не выдумка. All is true). В 1м издании - это эпиграф.

«Отец Горио» <=> «Король Лир». Трагедия отцовства. Но при всем сходстве фабульной основы этих произведений, как и родстве нравственно-этич.устремлений их создателей, в самой интерпретации известного историч.мифа об отце и его неблагодарных дочерях выделяеся и различие, связанное с различием эпох, когда творили Шексп. И Бальзак: эпохи позднего Ренессанса и эпохи развитых буржуазных отнош-й.

В первоначальном наброске предполагалось повествование об одном герое. Однако, приступив к созданию романа, Бальзак обрамляет историю Горио множеством дополнительных сюжетных линий. 1 - сюжетная линия Эжена Растиньяка, парижского студента, сведенного с Горио пребыванием в пансионе мадам Воке. Именно в восприятии Эжена и представлена трагедия отца Горио, который сам не в состоянии до конца осмыслить всё происходящее с ним. Однако ролью свидетеля-аналитика функции Растиньяка не ограниваются. Тема судеб молодого поколения дворянства , вошедшая вместе с ним в роман, оказывается настолько важной, что герой этот становится не менее значительной фигурой, чем сам Горио.

В отличие от всех предшествовавших произведений, где второстепенные персонажи охарактеризованы Бальзаком весьма поверхностно, в «Отце Горио» каждый из героев имеет свою историю, полнота или краткость которой зависят от роли, отведенной ему в сюжете романа. И если жизненный путь Горио находит здесь трагическое завершение, то истории всех остальных персонажей остаются принципиально незавершенными, так как автор уже предполагает «возвращение» этих персонажей в другие произведения «Человеческой комедии».

Трагедия отца Горио представлена в романе как одно из ярчайших проявлений драматизма буржуазной повседневности. История Горио при всем своем душераздирающем трагизме лишена черт исключительности. Боготворимые стариком дочери, которые, получив все, что он мог им отдать, и вконец истерзав отца своими заботами и бедами, не только бросили его умирать одного в жалкой конуре пансиона Воке, но даже не приехали на похороны. Они - люди, в общем-то обыкновенные, ничем особенным не примечательные и, по существу, ни в чем не нарушающие неписаных законов этики, утвердившихся в их среде. Так же обыкновенен для своей среды и сам Горио. Необыкновенно лишь его слишком сильное чувство отцовства. Он все нажитое положил к ногам дочерей, выдав замуж одну - за графа, другую - за банкира. С детства потворствуя всем их желаниям и капризам, Горио и позже позволял им безжалостно эксплуатировать свое отцовское чувство. Развращенные вседозволенностью, эгоистичные Анастази и Дельфина так и не научились быть благодарными. Горио оставался для них лишь источником денег, а когда его запасы иссякли, отец утратил для них всякий интерес. Уже на смертном ложе старик наконец прозревает: «За деньги купишь все, даже дочерей. О мои деньги, где они? Если бы я оставлял в наследство сокровища, дочери ходили бы за мной, лечили бы меня...»

Представитель обедневшего дворянского рода, студент юридического факультета, приехавший из провинции в столицу, чтобы сделать карьеру, он живет в том же убогом пансионе, что и Горио. Но благодаря старинным родственным связям ему открыт доступ в высшие сферы буржуазно-дворянского Парижа, куда самому Горио путь закрыт навсегда. Растиньяком и соединены в романе два контрастных социальных мира послереволюционной Франции: Сен-Жерменское аристократическое предместье и дом Воке, под кровом которого нашел себе приют отверженный и полунищий люд столицы.

Бальзак раскрывает эволюцию молодого человека, вступающего в мир с самыми благими намерениями, но постепенно утрачивающего их вместе с юношескими иллюзиями, которые разбивает жестокий опыт реальной жизни.

Король Лир: король Лир, который на склоне лет решает удалиться от дел и разделить своё королевство между тремя дочерьми. Просит каждую из них сказать, как сильно она его любит. Две старшие дочери используют этот шанс, а младшая - Корделия - отказывается льстить, говоря, что её любовь выше этого. Разгневанный отец отрекается от младшей дочери. Лир делит королевство между старшей и средней дочерьми.

Вскоре он понимает, сколь лицемерно расчётливы были его старшие дочери со своей «любовью».

Графом Глостером и его побочным сыном Эдмундом, не желающим мириться со своим положением. Эдмунд оговаривает законного сына Глостера - Эдгара, которому удаётся бежать от расправы.

Две дочери выгоняют короля Лира, который с верным шутом уходит в степь. Вскоре к ним присоединяются Глостер. Сын Глостера Эдгар, который был в розыске, притворяется сумасшедшим и тоже присоединяется к Лиру. Две дочери хотят схватить отца и убить его. Ловят Глостера, вырывают глаза, но вскоре Глостер уходит с неузнанным им сыном Эдгаром, который так и продолжает выдавать себя за другого.

Корделия ведёт войска войной на сестёр. Солдаты Корделии сражаются с солдатами Реганы и Гонерильи. Но её и Лира берут в плен и сажают в тюрьму.

Корделия задушена. Обе её сестры погибают: Регана отравлена Гонерильей, Гонерилья кончает с собой, закалывая себя. Лир выходит из тюрьмы, держа на руках труп задушенной Корделии, и умирает от горя. Эдмонд тоже умирает. Эдгар рассказывает о гибели своего отца Глостера, который не снёс всех несчастий.

Философские этюды Бальзака.

«Философские этюды» - это «второй ярус» грандиозного художественного «сооружения», предпринятого Бальзаком, - цикла романов «Человеческой комедии», включающей «Этюды о нравах», «Философские этюды» и «Аналитические этюды». Цикл «философских этюдов» начат романом «Шагр.кожа».

«Философские этюды» представляют собой размышление не о «частностях», а об общих сторонах жизни, о закономерностях её. Наивысшей философичности писатель достиг в «Аналитических этюдах».

В 1831 г. Бальзак публикует «Шагреневую кожу». Философские формулы раскрываются в романе на примере судьбы главного героя Рафаэля де Валантена, поставленного перед дилеммой века: «желать» и «мочь». Зараженный болезнью времени, Рафаэль, поначалу избравший тернистый путь ученого-труженика, отказывается от него во имя блеска и наслаждений великосветской жизни. Потерпев полное фиаско в своих честолюбивых устремлениях, отвергнутый женщиной, которой был увлечен, лишенный элементарных средств к существованию, герой уже готов кончить жизнь самоубийством. Именно в это время случай сводит его с таинственным старцем, антикваром, вручающим Рафаэлю всесильный талисман - шагреневую кожу, для владельца которой «мочь» и «желать» соединены. Однако расплатой за все мгновенно исполняемые желания оказывается жизнь Рафаэля, убывающая вместе с неостановимо сокращающимся куском шагреневой кожи. Выйти из этого магического круга можно только одним путем - подавив в себе все желания. Так выявляются две системы, два типа бытия: жизнь, полная стремлений и страстей, убивающих своей чрезмерностью человека, и жизнь аскетическая, единственное удовлетворение которой в пассивном всезнании и потенциальном всемогуществе. Если в рассуждениях старика-антиквара содержится философское обоснование и приятие второго типа бытия, то апологией первого является страстный монолог куртизанки Акилины. Дав высказаться обеим сторонам, Бальзак в ходе романа раскрывает как силу, так и слабость их принципов, воплощенных в реальной жизни главного героя, сначала едва не сгубившего себя в потоке страстей, а затем медленно умирающего в лишенном всяких желаний и эмоций растительном существовании.

«Рафаэль мог все, но не совершил ничего». Причина тому - эгоизм героя. Пожелав иметь миллионы и получив их, Рафаэль, некогда одержимый великими замыслами и благородными устремлениями, мгновенно становится эгоистом.

Тема талантливого, но бедного молодого человека, утрачивающего иллюзии юности в столкновении с бездушным и эгоистичным буржуазно-дворянским обществом.

Философско-эстетические взгляды Бальзака (Предисловие к «Человеческой комедии»).

· замышляя создание «Человеческой комедии», Бальзак в 1834 году продумывает план будущей эпопеи, которая будет включать три больших раздела , подобных трём ярусам колоссальной пирамиды:

v фундамент пирамиды – «Этюды нравов» , в которых Б. намерен изобразить «все социальные явления, так что ни одна жизненная ситуация…ни один характер…ни один уклад жизни…ни один из слоёв общества, ни одна французская провинция, ничто из того, что относится…к политике, правосудию, войне не будет позабыто» ; «здесь не найдут себе места вымышленные факты» , ибо будет описано «лишь то, что происходит повсюду»

v второй ярус – «Философские этюды» , ибо «после следствий надо показать причины», после «обозрения общества» надо «вынести ему приговор»

v третий ярус (наименее разработанный) – «Аналитические этюды» , где «должны быть определены начала вещей»

«Нравы – это спектакль, причины – это кулисы и механизмы сцены. Начала – это автор…по мере того, как произведение достигает высот мысли, оно, словно спираль, сжимается и уплотняется. Если для «Э.н.» потребуется 24 тома, то для «Ф.э.» нужно будет всего 15 томов, а для «А.э.» - лишь 9».

· позже Б. свяжет рождение замысла «ЧК» с достижениями современного ему естествознания , в частности, с системой «единства организмов» Жоффруа де Сент-Илера, ибо именно знакомство с этими достижениями (как и достижениями французской историографии 1820-30х гг.) способствовало становлению его собственной системы (многоликий и многомерный мир «ЧК» и будет являть собой бальзаковскую систему «единства организмов» , в котором всё взаимосвязано и взаимообусловлено)

· не исключено также то, что рождение замысла «ЧК» связано с именем Шекспира , перед гением которого преклонялся Б. (критик Давен сравнивал будущее творение Б. со speculum mundi – зеркалом мира – полномасштабным отражением действительности, подобным шекспировскому) + вспомним о параллели между «Отцом Горио» и «Королём Лиром»

· в самом Предисловии Б. так поясняет свой истинный замысел: «Запасшись основательным терпением и мужеством, я, быть может, доведу до конца книгу о Франции XIX века, книгу на отсутствие которой мы все сетуем!»

· исходный принцип – объективность («Самим историком должно было оказаться французское общество, мне осталось только быть его секретарём» ), однако создатель «ЧК» - не беспристрастный копиист нравов («Суть писателя, то, что делает его писателем и, не побоюсь…сказать, делает равным государственному деятелю, а быть может, и выше его, - это определённое мнение о человеческих делах, полная преданность принципам» )

· называя части своей эпопеи этюдами , Б. словно бы утверждает: его труд художника сродни труду учёного, тщательно исследующего живой организм современного общества – от его многослойной, находящейся в постоянном движении экономической структуры до высоких сфер интеллектуальной, политической и научной мысли («Мне нужно было изучить основы или одну общую основу…социальных явлений, уловить скрытый смысл огромного скопища типов, страстей и событий» )

· «социальный двигатель» - в борьбе эгоистических страстей и материальных интересов, характеризующих общественную и частную жизни Франции 1й половины XIX века; этим двигателем определена диалектика исторического процесса, отмеченной неизбежной сменой отжившей свой век феодальной формации формацией буржуазной

· в своей эпопее Б. стремится проследить, как этот основной процесс проявляется в различных сферах общественной и частной жизни, в судьбах людей, принадлежащих к различным социальным группам, от потомственных аристократов до трудового люда города и деревни ~ Б. – «доктор социальных наук»

· по мере воплощения планов Б. в жизнь предполагаемый объём всё более и более разрастался (в каталоге 1844 года к 97 намеченным произведениям прибавляется ещё 56; после смерти Б. в его архиве обнаруживаются названия ещё 53 задуманных романов и более сотни набросков)

· исходя из принципиальной установки , согласно которой художник обязан сделать «из своей души зеркало, в котором вся вселенная должна отразиться» , Б. творит мир «ЧК» по аналогии с миром действительным. «Мой труд имеет свою географию, так же как и свою генеалогию, свои семьи, свои местности, обстановку, действующих лиц и факты, также он имеет свой гербовник, своё дворянство и буржуазию, своих ремесленников и крестьян, политиков и денди, свою армию – словом, весь мир» . Этот мир живёт самостоятельной жизнью. И поскольку всё в нём основано на закономерностях реальной действительности, в своей исторической достоверности он в конечном итоге превосходит саму эту действительность. Потому что закономерности, подчас с трудом различимые (из-за потока случайностей) в мире реальном, обретают в мире, сотворённом художником, более чёткую и ясную форму, будучи воплощёнными в типических характерах, действующих в типических обстоятельствах.

· сам Б. настаивал на том, чтобы отдельные его произведения воспринимались в общем контексте «ЧК»

Исторический роман Теккерея

· В эстетике Теккерея улавливается связь с традицией Просвещения

o XVIII век был любимым веком Теккерея - часто повторял, что живет в XVIII в.

· Обращение к истории – ещё на раннем этапе творчества

o 1842 г. - памфлет «Лекции мисс Тикльтоби по истории Англии»

o официальное толкование истории получает сатирическое осмысление

· «Ребекка и Ровена» - пародия на «Айвенго»

· «Ярмарка тщеславия» - не исторический роман, а социально-бытовой

· «Барри Линдон» (1844) – крупнейшее из ранних произведений Теккерея; о середине 18 в.

o заглавная фигура Барри, авантюриста и шулера, была обобщением вполне определенных пороков прошлого и настоящего

o цель - нарисовать негодяя, сорвав с него налет привлекательной романтичности "благородного" разбойника

o в центре внимания не столько Барри, сколько жизнь буржуазного общества, которое определило подобный характер

· «История Генри Эсмонда» (1852)

o многими критиками признается лучшим творением писателя

o в основе сюжета - мемуары, записки полковника Генри Эсмонда, переселившегося из Англии в Америку

o полемизируя со Скоттом, предлагает свой вариант исторического романа

o обращается к своей любимой эпохе - царствованию королевы Анны

o тема снобизма отходит на второй план, а иногда Теккерей забывает о ней вовсе

§ хотя в книге много сказано о нравах прошлого, но она так и остается не историей века, а историей Эсмонда

o герой повествует о днях своего отрочества и юности

§ рыцарский поступок Эсмонда, отказавшегося от титула законного наследника поместья Каслвуд в пользу детей горячо любимой им женщины

o частная жизнь героя оказывается тесно переплетенной с событиями историческими и политическими

§ участник войны за испанское наследство, разоблачающий ее антигуманный, бесчеловечный характер

o подлинные исторические фигуры: например, претендент на английский престол Карл Эдуард Стюарт, но больше всего в романе литераторов - деятелей Просвещения (Аддисон, Стиль, Свифт, Филдинг)

o роман передает не только быт, нравы той эпохи, но он наполнен духовной атмосферой XVIII столетия

o полемика с традиционным пониманием исторического романа в те годы

§ Эсмонд осуждает "музу истории", которая занимается делами одних королей

§ спор Эсмонда с поэтами, склонными приукрашать историю, идеализируя или пряча ее страницы

o исторические романы Т. утратили демократический характер романов Скотта, но приобрели полное и глубокое знание людей вообще и человека в частности

· «Виргинцы» (1857-1859) – продолжение «Генри Эсмонда»

o о внуках Генри Эсмонда, женившегося на леди Каслвуд и уехавшего с нею в Америку

o Джордж и Генри Уорингтоны показаны то в Америке, где проходит их юность и где они сражаются в Войне за независимость, то в Лондоне

o снова картины общественных нравов

o подчеркивает провинциальную ограниченность американских помещиков и стяжательство, ханжество, снобизм английских

o критицизм теряет прежнюю остроту, а насмешка - свою обличительную силу

o типичность характеров и обстоятельств поверхностей и слабее подчеркнута

o о крупных исторических событиях, когда решалась судьба всей страны и всего народа Америки, говорится вскользь, лишь постольку, поскольку в них участвуют герои романа (братья на разных сторонах сражаются)

§ богатая возможностями ситуация до конца не разработана

§ символический образ двух скрещенных шпаг, висящих на стене: время якобы стерло остроту конфликта, примирило стороны

o черты развлекательной беллетристики

§ добродетельный герой (Джордж), легкомысленный повеса (Гарри), сентиментальная героиня и счастливый конец - все то, что ранее высмеивал

o форма романа - мемуары с большим числом ссылок на документы - подчеркивает как будто стремление к реализму, но на деле автор от него отходит

Кармен» П. Мериме.

Писатель ищет сильные и цельные характеры в среде, не тронутой европейской цивилизацией. Результат – его экзотические новеллы.

Новелла «Кармен» (1845) состоит из 4 глав. Вступление и последняя глава представляют собой этнографические и археологические очерки, которые не связаны с основной сюжетной линией. Также последняя глава повествует о жизни, культуре, языке цыган, что помогает читателю ближе познакомиться с ними.

Прием контраста использован в новелле. С одной стороны, перед нами рассказчик, любознательный ученый и путешественник, представитель утонченной, но несколько расслабленной европейской цивилизации. Этот образ привлекает симпатии читателей. В нем есть, бесспорно, автобиографические детали. Он напоминает самого Мериме гуманистическими и демократическими чертами своего мировоззрения. Но фигура его освещена и светом иронии. Это заметно, когда автор воспроизводит ученые изыскания рассказчика, показывает их умозрительность и отвлеченность, или когда он рисует склонность своего героя к спокойному наблюдению за бурной жизненной драмой, кипящей вокруг него. Назначение этих характерных штрихов - как можно ярче оттенить глубокую самобытность, страстность, стихийную мощь, присущую Кармен и дону Хосе.

В новелле рассказывается о страстной любви баска Хосе к цыганкеКарменсите. Подробно описаны разбойная жизнь, обычаи и культура испанских цыган.

В способности Кармен и дона Хосе отдаваться всепоглощающей власти страстей и заключается источник цельности их натур, поражающей читателя, и обаяния их образов. Кармен впитала в себя много дурного от того преступного окружения, в котором она выросла. («Похоже на то, что цыгане и цыганки родились на свете только для того, чтобы быть ворами: от воров они родятся, среди воров вырастают, воровскому ремеслу …» - «Цыганочка» М. де Сервантеса).

Она готова принять участие в любой воровской авантюре. Но в противоречивом внутреннем облике Кармен таятся и такие прекрасные душевные качества, которых лишены изнеженные или очерствевшие представители господствующего общества. Это искренность и честность в самом сокровенном для нее чувстве - любви. Это гордое, непреклонное свободолюбие, готовность пожертвовать всем, вплоть до жизни, ради сохранения внутренней независимости. Ради того, чтобы остаться свободной, она дает себя убить. Ее муж (ром ) - баскский крестьянин Хосе, вся жизнь которого сломана захватившей его могучей страстью, стал благородным разбойником, на манер английского Робина Гуда. Хосе требовал от Кармен полного подчинения. Но Кармен разлюбила его: «... Как мой ром, ты вправе убить свою роми; но Кармен будет всегда свободна».

Проспер Мериме далек от романтической идеализации дикости. Он показывает жестокость, невежество своих экзотических героев; но, как и в историческом романе, он отказывается судить о них, исходя из норм буржуазной морали.

В «Кармен» особенно наглядна полемика Проспера Мериме с романтиками. Он избегает трафаретной живописности в изображении Испании. В Севилье он рисует не мавританские дворцы, а табачную фабрику, солдатскую казарму; по испанским дорогам бродят не столько разбойники, сколько мирные крестьяне; придорожная вента (ночлежка) кишит клопами; в шайке контрабандистов царит алчность и нет чувства товарищества. Но с удивительным мастерством Проспер Мериме отбирает скупые детали быта и пейзажа, которые объясняют возникновение таких характеров, как Кармен и Хосе. Той же цели «снятия» романтических эффектов служит и композиция новеллы: она начинается рассуждением ученого-рассказчика на историческую тему и завершается не смертью героев, а трактатом, на целую главку, о языке и обычаях испанских цыган.

Предвосхищая эстетику французского реализма второй половины XIX века, Мериме стремился в своих новеллах к объективности, избегал лиризма, прятал авторское «я» – это важная особенность его стиля.

Художественный мир Бальзака

«Величайшим историком современной Франции, которая вся целиком живет в его грандиозном творчестве», называл Бальзака Анатоль Франс. В то же время некоторые ведущие французские критики рубежа веков искали изъяны в бальзаковской картине действительности. Так, Э. Фаге сетовал на отсутствие в «Человеческой комедии» образов детей, Ле Бретон, анализируя художественный мир Бальзака, писал: «Все, что есть поэтического в жизни, все идеальное, встречающее в реальном мире, не находит отражения в его творчестве». Ф. Брюнетьер одним из первых использовал количественный подход, из которого сделал вывод, что «изображение жизни явно неполно»: лишь три произведения посвящены сельской жизни, что не соответствует месту крестьянства и структуре французского общества; мы почти не видим рабочих крупной промышленности («число которых, по правде говоря, в эпоху Бальзака было невелико»,- делает оговорку Брюнетьер); мало показана роль адвокатов и профессоров; зато слишком много места занимают нотарaиусы, стряпчие, банкиры, ростовщики, а также девицы легкого поведения и отъявленные уголовники, которые «слишком уж многочисленны в бальзаковском мире». Позже исследователи Серфберр и Кристоф составили список, согласно которому в «Человеческой комедии» Бальзака: аристократов - около 425 человек; буржуазии - 1225 (из них 788 относятся к крупной и средней, 437 - к мелкой буржуазии); домашних слуг - 72; крестьян - 13; мелких ремесленников - 75. Однако попытки на основе этих подсчетов усомниться в верности отражения действительности в художественном мире «Человеческой комедии» беспочвенны и довольно наивны.

Литературоведы продолжают углубленное изучение бальзаковского мира как цельного аналога современного писателю общества. Все сильнее обозначается тенденция выйти за рамки чистой фактографичности, понять мир «Человеческой комедии» более обобщенно, философски. Одним из ярких выразителей такой позиции стал датский бальзаковед П. Нюкрог. «Бальзаковский мир, который считается очень конкретным и определенным, задуман как нечто весьма абстрактное», - считает ученый. Вопрос о художественном мире Бальзака стал в центр исследований бальзаковедов. В создании этого мира на базе ясно осознанных принципов реалистической типизации заключается основное новаторство писателя. В качестве подтверждения этого приведем слова о Бальзаке одного из наиболее авторитетных ученых Франции Филиппа Ван Тигема: «Собрание его романов составляет одно целое в том смысле, что они описывают различные стороны одного и того же общества (французского общества с 1810 примерно по 1835 год и, в частности, общества периода Реставрации), и что одни и те же лица зачастую действуют в разных романах. В этом как раз и заключалось оказавшееся плодотворным новаторство, которое сообщает читателю чувство, будто он, как это часто бывает в действительности, сталкивается со своей, хорошо знакомой ему, средой».

Художественное пространство. Интересны сведения, показывающие, в какой большой мере Бальзаку свойственна предполагаемая реализмом правдивость деталей, в частности при создании художественного пространства. Особенно ценны в этом отношении «Бальзаковские ежегодники», которые издаются с 1960 г. Обществом по изучению Бальзака, организованном при Сорбонне. Например, в статье Мириам Лебрен «Жизнь студента в Латинском квартале», опубликованной в выпуске за 1978 г., установлено, что гостиницы, магазины, рестораны и другие дома Латинского квартала, упоминаемые Бальзаком, действительно существовали по указанным писателем адресам, что им точно обозначаются цены за комнаты, стоимость определенных продуктов в лавках этого района Парижа и другие детали. «...Бальзак хорошо знал Париж и поместил в свои произведения массу предметов, зданий, людей и т. д., существовавших в реальной жизни XIX века»,- делает вывод исследовательница.

Бальзак часто избирает местом действия своих романов монастыри, тюрьмы и другие столь характерным для предромантической и романтической литературы топосы. У него можно найти подробные описания монастырей, хранящих тайны многих поколений (так, в «Герцогине де Ланже» изображен монастырь кармелиток, основанный еще святой Тересой - известной деятельницей христианства, жившей в XVI веке), тюрем, на камнях которых запечатлена летопись страданий и попыток бегства (см., например, «Фачино Кане»).

Однако уже в произведениях, относящихся к концу 1820-х годов, Бальзак использует предромантические приемы описания замка в полемических целях. Так, сопоставление торговой лавки в повести «Дом кошки, играющей в мяч» (1830) и «готического» замка (который не упоминается, но образ которого должен был всплывать в памяти современников из-за сходства в способах описания) имеет определенную эстетическую цель: Бальзак хочет подчеркнуть, что торговая лавка, дом ростовщика, внутренние помещения банкирского дома, гостиница, улицы и переулки, дома ремесленников, черные лестницы не менее интересны, не менее загадочны, не менее ужасают подчас своими потрясающими человеческими драмами, чем любой «готический» замок с тайными переходами, оживающими портретами, люками, замурованными скелетами и привидениями. Принципиальное различие между предромантиками и реалистами в изображении места действия заключается в том, что если для первых старинное здание воплощает рок, развернутый во времени, атмосферу истории, загадочной тем более, чем она древнее, то есть атмосферу тайны, то для вторых оно выступает как «обломок уклада», через который можно раскрыть тайну, выявить историческую закономерность. Переходящие персонажи. В «Человеческой комедии» единство художественного мира осуществляется в первую очередь за счет персонажей, переходящих из произведения в произведение. Еще в 1927 г. французская исследовательница Э. Престон проанализировала способы, использованные писателем для повторного введения своих персонажей в повествование: «Упоминания мимоходом, перенесение персонажей из Парижа в провинцию и наоборот, салоны, перечни персонажей, принадлежащих к одной и той же социальной категории, использование одного характера для того, чтобы написать с него другой, прямая ссылка на другие романы». Даже из этого далеко не полного перечня ясно, что Бальзак в «Человеческой комедии» разработал сложную систему возвращающихся персонажей. Бальзак не был изобретателем возвращающихся персонажей. Среди его непосредственных предшественников можно назвать руссоиста Ретифа де ля Бретонна, Бомарше с его трилогией о Фигаро. Бальзак, хорошо знавший Шекспира, мог найти примеры возвращения персонажей в его исторических хрониках: Генрих VI, Ричард III, Генрих IV, Генрих V, Фальстаф и т. д. В бальзаковской эпопее возвращение персонажей позволяет реалистически многосторонне раскрыть характеры и судьбы людей XIX столетия.

Арсена Гийо» П. Мериме

Выдающееся место в литературном наследии Мериме принадлежит новелле "Арсена Гийо" (1844), произведению, в котором сливаются воедино основные идейные мотивы Мериме-новеллиста: изображение отталкивающего эгоизма, который скрывается за лицемерной маской добропорядочных представителей и представительниц буржуазного общества, осуждение религиозного ханжества, сочувствие человеку из народа. Главный персонаж "Арсены Гийо" - это не обитатель "экзотических" стран, вроде Испании или Корсики (как в экзотических новеллах М.), это жительница столицы Франции, одна из бесчисленных жертв буржуазной цивилизации, представительница парижского "дна".

В прошлом она была статисткой Оперы, жившей на содержании, заболевшей чахоткой и ведущей нищенское существование. Беспросветная нужда толкает Арсену Гийо на путь проституции. В глазах светских дам она существо "падшее". Мериме показывает, что именно нищета заставила ее искать себе любовников: «Я тоже была бы честной, будь у меня такая возможность», - говорит она «нравственной» де Пьен. Жизнь бедной Арсены невыносимо тяжела, но у нее остается одно утешение, одно согревающее ее чувство - любовь к Салиньи, воспоминания о былых счастливых днях, возможность мечтать. Однако и в этой радости ей отказывает ее богатая и набожная покровительница. Лицемерно взывая к законам нравственности и предписаниям религии, г-жа де Пьен изводит Арсену попреками, отнимая у нее даже право думать о любви. То, что не удалось сделать нищете, завершают "филантропия" и ханжество. Мериме ироничен по отношению лицемерке госпоже де Пьен.

Особенность сюжета: экстраординарное событие (попытка Арсены покончить с собой) дано здесь не в конце, а в начале новеллы, основное внимание уделено раскрытию характеров. Высокого мастерства писатель достигает в использовании реалистической художественной детали. Емкой деталью заканчивается новелла: «Бедная Арсена! Она молится за нас», - приписано карандашом на могильном камне Арсены Гийо. Читатель догадывается по этой надписи о дальнейшей судьбе героев, о том, что де Пьен соединилась с Максом вопреки своим проповедям не иметь любовников, обращенным к Арсене.

Разоблачительная новелла Мериме и была воспринята светским обществом как дерзкий вызов, как громкая пощечина. Ханжи, святоши и блюстители светских приличий завопили о безнравственности и нарушении жизненной правды.

У. Коллинз

Его произведения быстро переводились на русский язык

Он быстро включался в создание романов-фельетонов

Совместные произведения с Диккенсом («Замерзшая пучина») с ярко выраженным криминальным началом

Грозовой перевал» Э.Бронте

18 век – массовое вхождение женщин в литературу

Семейство Бронте = 3 сестры-писательницы + брат-художник, интерес к этому семейству начался со времен Вирджинии Вульф

Эмилия Бронте написала только 1 роман («Грозовой перевал»), также она была первоклассным поэтом

Роман словно показывает, насколько поэт может влиять на прозу (лирическая проза)

Анатомия страсти, постоянство страстей

Названия усадеб «Скворцы» и «Грозовой перевал» передают отношения семейств, живущих в них, к природе

Напряженное ожидание внутренних и внешних конфликтов

Замкнутость поместья Грозовой перевал – это мир беспокойства, тревог…

Мир идиллии, без бурь – это поместье Мыза Скворцов

Мир Линтонов построен не только по принципу контраста; искусственность этого мира подчеркивается его видением через стекло (Кэтрин и Хитклиф видят семейство Линтонов через стекло, когда случайно забегают к ним в сад)

Гармония этого семейства нарушается после того, как в их идеальный мир врывается «инородный элемент»

Кэти возвращается в свой дом другой: она уже леди, она поддалась влиянию идеального мира Линтонов, а Хитклиф так и остается в плену своих детских комплексов, он не принимает новые качества Кэти, она становится для него чужой

В отношении этих персонажей много драматического, театрального; столкновение мира рационального и иррационального

Оппозиция: детство, полное согласия - и - юность, приносящая иные эмоции

3 рассказчика, у каждого – свое видение: мистер Локвуд (внешнее видение), горничная Нэлли Дин (внутреннее) + автор, который временами выдает себя по интенсивности переживаний, хотя в основном Э.Бронте очень умело распределяет чувства

О местах за пределами усадеб (как и в «Джен Эйр») речь не идет, никто не путешествует (кроме отца семейства Эрншо, но это путешествие не описывается никак)

Хитклиф – байронический герой; в нем много естественного, природного (связь с романтическим миром Шелли)

В романе скрыто «я», здесь природа – основа для поэтической любви Кэти и Хитклифа

Мир живых и мертвых – в одном пространстве: энергия, память, оставленная в доме; Кэти живет, пока о ней помнит Хитклиф, она не воспринимается как призрак

Мериме-новеллист

Писатель и профессиональный искусствовед

Как следствие, многие произведения носят откровенно искусствоведческий характер

Как и Стендаль, принадлежал к 18 и 19 веку

Открыл малую прозу, задачей которой было сосредоточить действие на малом пространстве

Новеллистическое мастерство проявляется и в романе (главы-новеллы, как отдельные произведения, из которых складывается новеллистический роман)

У новел Мериме эллипсообразная структура (Луков) – 2 центра

В новеллах показаны разные места действия, т.к. Мериме был истинным романтиком, и его интересовал местный колорит

Местный колорит поддерживается и освещается образом рассказчика, который знаком с героем

Он выбирает определенный тип рассказчика, который должен быть профессионально подготовленным, а также должен являться участником событий

Новеллы Мериме можно разделить на два типа: по месту действия и по типу главного героя – новеллы экзотического плана и французская действительность

Изображение исторических фигур на фоне исторического прошлого Франции; изображает исторических деятелей только так, как их видит

В тонких иронических деталях ему важно показать суть натуры (Ек. Медичи – скука, монотонность и т.д.)

Обращение к читателю, диалог с читателем; часто хочет выстоять свою позицию, критика читателя: собеседник автора раздражает, читатель недоволен краткостью изложения (а в исторических романах В.Скотта все подробно)

В новеллах присутствуют мистификации

Остросюжетная интрига, построенная на важном историческом или политическом событии

Огромное количество деталей, говорящих о происходящих событиях, о характере героя и о том, что случится

Первые экзотические новеллы – «Таманго» и «Матео Фальконе»

В «Венере Ильской» - идол, мистицизм, суеверие

У Мериме всегда очень важна концовка, использует говорящие концовки

Этрусская ваза» П.Мериме

Новелла французского писателя П. Мериме, впервые напечатанная в 1830 году в январской книжке «Ревю де Пари». На русском языке появилась в 1832 году в журнале «Сын отечества» в переводе Д. В. Григоровича

Персонажи:

· Огюст Сен-Клер (главный герой)

· Альфонс де Темин

· Жюль Ламбер

· Матильда де Курси (возлюбленная главного героя)

· Масиньи (влюбленный в графиню, на страницах появляется

 

Возможно, будет полезно почитать:

• Как принимать Л-глютамин в порошке? ;
• Скручивания на наклонной скамье Упражнения на брюшной пресс ;
• Цитаты про моменты с друзьями ;
• Красивые статусы для девушек – прикольные и смешные цитаты! ;
• К чему снится умереть во сне, похороны или призрак К чему снится умереть самому ;
• «Балкон к чему снится во сне? ;
• Фитр садака: его значение и правила раздачи Кому выплачивается закят аль фитр ;
• Хиджама – что это за лечение, кому и как правильно его проводить? ;